|
С 2010 года новый состав отряда участвует во Всероссийской Вахте Памяти - мероприятиях по увековечению павших в ВОВ защитников Отечества. На первую Вахту в мае 2010 г. года поехали 10 человек. Погода, конечно, подкачала - было холодно, дождливо, сыро. Но, несмотря на все трудности, мои бойцы не испугались, они с интересом осваивали секреты военной археологии, которым их учили опытные инструкторы - командиры и бойцы поисковых отрядов. Им пришлась по душе романтика поисковых лагерей - общение у костра, где решаются самые важные вопросы поиска, происходит обсуждение результатов разведок, строятся планы на завтра, а когда стихают бурные обсуждения, начинаются разговоры по душам, песни под гитару, рассказываются поисковые легенды... Своеобразие поисковой работы в том, что многие важные события происходят спонтанно, как озарение. Так случилось и 22 июня 2010 года в День Памяти и скорби, когда мы традиционно ездили в Город Воинской Славы Ржев на торжественное захоронение найденных в ходе поисковых работ останков воинов на Мемориале Воинской Славы. Еще более пяти сотен бойцов вернулись с войны с воинскими и духовными почестями. Новый состав отряда впервые принимал участие в таком торжественном событии, хотя некоторые уже получили «боевое крещение» - участвовали в поднятии останков погибших на весенней "Вахте Памяти". Недаром говорится «это нужно не мертвым – это нужно живым». Ребята были впечатлены произошедшим и на обратном пути долго обсуждали увиденное и пережитое, вспоминали участие в «Вахте Памяти» на Зубцовской земле. А Серёжа Белов с укором посетовал: «Зачем так далеко ездить, когда у нас под Тверью работы много» и рассказал, что в деревне Старая Ведерня остались с войны воронки с бойцами, погибшими при освобождении Калинина. Узнал он об этом от мамы и бабушки. А мы по картам военных лет выяснили, что в этих местах воевала 5 стрелковая дивизия 31 Армии. Решено: по возвращении едем на разведку в деревню. Сказано – сделано. Кстати пришёлся подарок депутата Тверской Городской Думы Тимура Лютиановича Кравца – металлоискатель. Первые две разведки оказались безрезультатными, т.к. больше шли наугад: во время мелиорации все воронки, неровности рельефа были запаханы, да и воспоминания местных жителей, видевших захоронения, за давностью лет почти стерлись. Помог дядя Сережи, показал приблизительное место одной из воронок. Еще, будучи ребенком, он видел как работники военкомата подняли останки 25 бойцов и увезли, остальных оставили, т.к. не хватило гробов. Трудно было визуально определить, есть ли здесь воронка вообще – ровное поле, местами покрытое зарослями малины и иван-чая. Прибор не подвел – пищал почти по всему периметру ямы. Решили сделать небольшой шурф. На глубине около метра оказались человеческие кости. Нашли! Но мы прекрасно понимали, что в такую жару втроем (я, Сережа, Ярослав Милошенко) яму не поднять, надо звать подмогу. Да и опыта у моих бойцов маловато, это их первая Вахта Памяти. Собрала своих ребят постарше и покрепче, а поисковиков отряда «Ополченец» и уговаривать не пришлось – они и в разведке здесь были, и переживали за результат, согласились сразу же. 6 июля рано-рано утром, пока не наступила жара, мы приехали в поле и тут же приступили к работе. Почти сразу стало понятно, что это не та яма, которую поднимал военкомат, т.к. бойцы лежали неглубоко на одном уровне, и почва не была потревожена. Подтвердился рассказ мамы Сережи – Татьяны Дружининой о том, как местные жители сами стаскивали в воронки погибших, хоронили как могли… Один, второй, … шестой, четырнадцатый. Бойцы лежат вповалку, и трудно определить, чья рука, чья нога. Личные вещи: ложки, зубные щетки, катушка от ниток, планшет – все разрушено временем. Планшет находился рядом с бойцом с металлическими зубами. Один медальон, второй, третий открытый (как оказалось позже, в одном самодельная записка, превратившаяся в серую массу, во втором вода смыла буквы, написанные химическим карандашом). Двадцать девятый… все. В кармашке планшета алюминиевый жетон с цифрами – до сих пор не удалось выяснить, что это. На ручке одной из ложек буквы «К Ф». Медальон с растворившимися буквами прочитать так и не удалось. Мы уж было отчаялись, но пришла помощь со стороны заместителя ответственного секретаря Фонда «Жить и помнить» Александра Михайловича Терентьева, который предоставил нам копии документов Центрального архива Министерства обороны РФ – списки безвозвратных потерь 5 стрелковой дивизии с 1 декабря 1941 по 10 января 1942 года. По этим спискам в окрестностях Старой Ведерни полегло не менее 124 человек. Анализ этих списков и находок позволили предположить, что наши 29 человек – воины 142 стрелкового полка, погибшие в период с 5 по 16 декабря 1941 года. А в архивах военного комиссариата Калининского района Тверской области были обнаружены сведения о переносе захороненных в Старой Ведерне в братскую могилу деревни Смолино, жаль, что указано только количество. Лето 2010 г. было насыщено работой: Ржевский мемориал - святой долг предания земле с отданием воинских и духовных почестей павшим воинам; Старицкий район - палаточный лагерь с отрядом «Русь», где были подняты 17 красноармейцев. Бойцом отряда "Русь" был найден смертный медальон, который удалось прочесть: Горелов Иван Афонасьевич 1913 г. р., рядовой. Молотовская (Пермская) обл. Усинский р-он, дер. Фомино. Кроме того была собрана информация о других захоронениях. Зубцовский район - участие в закрытии «Вахты Памяти», укладке останков 605 солдат и командиров в гробы и снова торжественное предание земле на Веригинском мемориале. "Вахта Памяти 2010" завершилась для нашего отряда торжественным захоронением в братскую могилу д. Высокое Старицкого района 17 бойцов, погибших в Литино, которое состоялось 2 октября. За Вахту 2010 года бойцы отряда участвовали в поднятии останков 51 воина РККА. |